Долина сказок

Я очень люблю рассказывать сказки... Себе, детям, взрослым людям))) Некоторые мои рассказы - это просто про жизнь, но больше именно сказочных историй... Я здесь понемногу буду показывать и старые сказки, из тех, что мне самой еще нравится (бывает, проходит время - и уже как-то свое собственное и не очень нравится), и то, что написано недавно... Если будет вам интересно, то и у меня будет писаться больше))) Это не угроза, это просто обещание новых сказок)))

Давайте я начну со своей любимой сказки. Про этот мир уже написаны две сказки, я сейчас покажу вам первую, с чего оно мне начало показываться... Постепенно как-то возник и мир, и героиня, и ее дракониха...

***
- Начинайте считать от десяти в обратном порядке, - слышится голос врача-анестезиолога. Дина послушно начинает считать, надеясь, что сейчас придет спасительный сон, а вездесущая боль хоть на время операции утихнет.
Десять, девять, ...
Сиреневый туман, как марево, дрожит над головой, постепенно заполняя все пространство вокруг Дины.
Восемь, семь,...
В тумане постепенно начинают проглядывать смутно знакомые очертания...
Шесть, пять,...
Старый Город, - догадывается Дина, рассмотрев Cторожевую Башню вдали и блеск Городского Канала слева от себя.
Четыре,.. три,.. два,..
- Заснула, - сообщает врач-анестезиолог.
***
Дина неуверенно подходит к фонарному столбу, на верхушке которого в резном колпаке горит настоящая свеча.
"Как давно меня здесь не было", - рассеянно думает девушка, ступая босыми ногами по булыжникам, которыми замощена узкая, кривая улочка. Вдоль улочки тянутся глухие стены. Окна, как почему-то известно Дине, выходящими на улицу не делают, только во двор, потому как боятся недоброго глаза. Вдали на Светлой Башне горит огонь маяка - там, за стенами города, бушует суровый океан. А с другой стороны городской крепостной стены - Вековой Лес. Стен на самом деле пять - две выходят к океану, а три - к Лесу. "Откуда я все это знаю?" - думает Дина, безошибочно выходя на Городскую Площадь: фонтан со львами, шатры ярмарки и храм, - вот и все развлечения. Вдали, на холме, Королевский Дворец, стиль готика. А вон там - Городской Парк - венецианский и английско-викторианский стили мирно соседствуют в нем.
В этом городе все ей знакомо, но ни с чем не связано личных воспоминаний. Как будто она видела много фотографий или картин, сделанных на улочках этого Города, но сама в нем никогда не то что не жила, а даже не приезжала сюда в гости. Дина идет по пустынным ночным улочкам, отсчитывая машинально фонари: Десять, девять, восемь... Что будет, когда счет дойдет до единицы - Дина не знает, как не знает и того, почему начала счет с десяти.
***
- Трудный случай, коллега, - говорит хирург ассистенту. - Вызовите, пожалуйста, срочно доктора Михельсона. Он единственный специалист, который может спасти эту девочку. Что ж она так долго тянула, боли ведь сильные.
- Она у нас художница, - тревожно отвечает ассистент, распорядившись, чтобы доктор Михельсон срочно приехал. - Гениальная художница, работала над проектом весь год, похоже, что не ела, не пила, не спала, а уж за здоровьем следить - и подавно не до того было. "Старый Город", кажется, забрал все ее силы. Я видел макет на выставке - удивительная красота...Художники - они такие люди...
- Будем бороться, - мрачно говорит хирург, - будем биться с врагом...
***
Дина идет к крепостной стене. Это становится ясно, когда она уже добирается до Светлой Башни-маяка. Зачем ей необходимо забраться на стену - она не знает, но чувствует, что обязательно нужно. "Где же тут лестница?" - напряженно думает она, обходя башню. Наконец вход найден - внутри башни светло - по стенам закреплены факелы. Дина тихо поднимается, стараясь не шуметь. Охрана, конечно, должна быть тут. А как, интересно, лично она будет объяснять охране, кто такая и зачем пришла сюда? Дина слышит голоса и осторожно заглядывает за угол: в большой комнате стражники сидят за столом и играют во что-то азартное. Ну и пьют, конечно.
Дина возмущена... "Город нужно охранять, а не пить и играть," - думает она. Но пока все же старается не привлекать их внимания - хочется глянуть на океан, пока ее отсюда не выгнали. Дина поднимается на смотровую площадку - внизу и вдали - всюду слышен рокот волн. Океан мощно дышит, словно огромный зверь, спящий под стенами древнего города. Девушка улыбается - так вот ты какой, океан, - шепчет она и улыбается. Луч от маяка проложил дорожку в океане, от волн веет силой и истинным существом мира. Дина медленно идет вдоль стены.
Дойду до следующей башни, - решает она, - посмотрю на Лес. Это же Вековой Лес.
Тоненькую фигурку на стенах видно отчетливо и издалека, но, видимо, вся стража в эту ночь увлечена игрой, а не работой. Дина этому и рада, и в то же время неясная тревога зарождается в ее сердце.
***
-Вовремя вы меня вызвали...
Доктор Михельсон уверенно ведет операцию, хотя знающие его люди могут заметить, что доктор нервничает. Случай и правда тяжелый.
- Нужно спасти красавицу, - ворчит доктор, - вы видели ее проект на выставке? О нем уже весь город говорит. Удивительный мир: башни, маяк, драконы... Я бы с удовольствием там пожил. А вы?
Тем временем руки его не прекращают ни на мгновение волшебные движения, которые могут спасти Дине жизнь...

***
Дина всматривается вдаль: там, на границе леса и поля виднеются странные фигурки.
_ Кажется, люди, - бормочет Дина. - Что им тут нужно?
А ветер доносит до нее звон, похожий на бряцание мечей. Дина тревожится - этого не должно быть, неужели враги?
Дина спускается в Башню и подходит к играющим стражникам.
- Стража, кто должен быть наверху? - неожиданно звонко и властно спрашивает Дина.
Стражники отрываются от игры и недовольно ворчат. Но в этот миг с места поднимается пожилой мужчина.
- Да это же госпожа Дина, наша колдунья, - растерянно говорит седой стражник и тут же склоняется перед девушкой в почтительном поклоне.
Девушка понимает, что сейчас за нее действует какая-то другая "Дина", но так как той, другой, все же известно, что делать, решает уступить ей место:
- Встаньте, господа стражники! - говорит она властно. - Так кто сейчас должен быть наверху? Там никого нет! На границе с Лесом я видела людей...
Стражники мчатся наверх, только седой мужчина остается рядом с Диной.
Он виновато и озадаченно качает головой:
Странно это, госпожа. Нам накануне королвский шут подарил игру одну, вот мы и засиделись. Никогда такого раньше не было, чтоб мы все разом об обязанностях забыли, да Город без охраны оставили.
Дина тревожится:
- В других Башнях тоже играют? Я никого не видела на стенах!
Стражник резко меняется в лице и бежит наверх. Дина слышит, как он отправляет двух человек с проверкой на соседние Башни и одного - с докладом Военачальнику.
Дина кивает - все верно, так уже намного лучше. Вспоминает про сумку (кстати, откуда она взялась - этого девушка не знает, но руки сами вспоминают, что делать) и достает оттуда магический шар. Ставит его на стол. В шаре появляется недовольная и заспанная морда. Дракониха зевает и злобно шипит:
- Что надо? Я сплю..
- Обнаглела ты, мать, - задумчиво отвечает Дина, прищелкивая пальцами.
На нахальную морду резко плещет водой, дракониха прижимает уши и отряхивается, словно собака.
- Слушаю, хозяйка, - смиренно, но лукаво говорит она и, не удержавшись, добавляет:
- А если б я тебя? Огнем?
- Ну-ну, - улыбается Дина, - разгулялась тут одна, так недавно от нее одни косточки раскопали. Лучше покажи мне Вековой Лес, там, где граница с поляной, у Города.
- Айн момент, - нарочито старательно суетится морда.
В шаре теперь виден лес. Деревья, огромные великаны, чем-то похожие на ели, тесно сплели ветви у земли. Но кое-где великаны уже упали от старости. А кое-где есть неширокие тропинки. В просветах этих сейчас (ой, как нехорошо это все) виднеются телеги, кони, палатки и...часовые. То, что это враги, собирающиеся напасть на Город, - это уже понятно. Еще несколько часов, - поеживается Дина, - и на сонный Город напали бы враги. И один враг уже в Городе - это тот, кто передал игру стражникам. Нужно спешить к Королю, если еще не поздно. Дина просит дракониху не слишком крепко спать, кидает шар в сумку и выходит к страже.
- Следите за врагом, - коротко говорит она. - Следите и расставляйте людей для обороны. Но тихо и незаметно, чтобы враг не знал, что мы их видим. Я к Королю. Если начнется штурм - вызывайте меня.
Она протягивает седому стражнику свисток. Конечно, он не простой, Дина услышит его в любом месте. Теперь - во дворец.
Быстрее ветра несется девушка по ночным улицам. Но, добежав до дворца, резко сбавляет темп и вновь достает шар из сумки. В шаре маячит вредная и наглая морда:
- Чего там еще? - вопрошает она.
- Я тебя убью когда-нибудь, - делится планами на будущее Дина. - Город в опасности, я иду во Дворец. Там могут быть враги, так что смотри в оба, одна я не управлюсь.
Дракониха фыркает:
- Примерещится же вам, матушка, - переходит она на русский фольклор, но Дина знает - теперь дракониха будет бдить, а иначе зачем бы девушка выслушивала столько колкостей от этой волшебной, но вредной зверюги...
Во Дворце тишина, что, в общем-то было бы и неудивительно, все же ночь, но вот охраны опять же нет. Тут все гораздо хуже, чем на башнях - люди просто куда-то исчезли. И живы они, нет ли - неизвестно. Дина шепчет драконихе Глаше:
- Видишь кого неспящего? Что впереди?
Глаша отвечает еле слышно:
- За углом сидят двое. Кажется, это призраки.
Дина стремительно отступает к выходу. Лихорадочно думает, что же делать. Странное чувство начинает накатывать на нее - будто она на самом деле не во Дворце, а в совершенно в другом мире, будто все это ей снится. Реальность странно раздваивается...Слышен чей-то голос: "Голубчик, следите же за наркозом, мне нужно еще минимум полчаса."
- Происки врагов и колдовские чары, - думает Дина. Обходит дворец и заходит с черного хода. Глаша молчит, путь свободен. Дина проходит этажом ниже королевской спальни и спрашивает:
- Что у короля?
Глаша тут же рапортует:
- Два призрака и какой-то вооруженный человек у дверей спальни, еще трое призраков в коридоре.
- В самой спальне их нет?
- Нет.
Дина решается. Она открывает окно тронного зала и лезет по стене. Где-то в подсознании застревает странная мысль: "Нужно было делать стену другой фактуры - тогда и лезть было б легче".
Чушь полная, Дворец строился несколько столетий назад, при чем тут она? Но удивляться Дине некогда. Она аккуратно пролезает в окно, потом выглядывает из него во двор - с ума сойти, если бы она сразу глянула, на какой высоте проделывались эти трюки - да никогда бы не полезла. Теперь нужно поставить защиту и поднимать тревогу. Дракониха нервно щелкает зубами. Потом предлагает:
- Выпусти меня. Мы им тут сейчас покажем, где драконы зимуют...
Дина задумывается: и правда, что не выпустить... В принципе, строго говоря, никто Глашу насильно в этом шаре уже давно и не держит. Но как-то до сих пор она оттуда выходить не стремилась - напугали ее в детстве злые рыцари. Наконец Дина кивает:
- Выходи. Только я тебя прошу - будь осторожна.
Глаша фыркает:
- Нам ли быть в печали, - она залихватски подмигивает и ворчит: - Шар на пол положи, а то зацеплю еще ненароком. Дина зажмуривается, кладет шар на пол, чувствуя, как от его веет теплом, а потом прямо-таки пышет жаром.
Король проснулся, но ему как раз ничего не угрожает, защита стоит крепкая... Он зачарованно смотрит на прелестную дракониху, которая горит ярко-красной чешуей в его спальне.
- Мне это снится? - спрашивает он.
Дина прикладыват палец к губам.
- Тише, Ваше Величество. Глаше сейчас мешать нельзя, а тем более под крыло ее попадать.
Те, кто стоял в коридоре, не сразу понимают, что происходит. Охраняли-то короля, а вышел дракон. Ну, дракониха, нападавшим от того не легче... Через несколько минут криков и грохота в коридорах замка наступает блаженная тишина... Глаша вваливается в спальню и докладывает:
- Все упакованы, ждут распоряжений по своей участи.
Дина торопливо рассказывает королю о замыслах врага. Величество хмурится, во дворце начинается истинное столпотворение. Дина понимает, что здесь король уже и сам управится, и отправляется обратно, на башню. Глаша летит чуть правее, словно шарик на веревочке. Прохожие, разбуженные ночной порой, при виде драконихи абсолютно шалеют и крестятся. Глаша фыркает, словно лошадь,:
- Тоже мне, нашли нечистую силу, - говорит она. - Я им тут короля спасаю, а они.
На Башне уже готовы к бою, стрелки стоят по стенам, пушки заряжены, напряжение растет. Дина проходит по укреплениям и вносит в подготовку некоторые поправочки. Магические фокусы - это не только эффективное оружие, но и элемент неожиданности, который может посеять панику во вражеских рядах. Глаша одобрительно посапывает за спиной. На смотровой площадке Дина задерживается, чтобы навести чары искажения пространства. И тут начинается штурм Башни. Задача нападающих - приблизиться к крепостной стене, задача защитников, соответственно, не дать им этого сделать. Дина бесстрашно стоит на Башне, когда Глаша вдруг издает резкое шипение.
Дина недоуменно оглядывается на Глашу и чувствует, что ей почему-то трудно дышать. Мир начинает вертеться перед глазами, все быстрее и быстрее....
- Нужно было еще сделать широкий ров перед крепостной стеной, - думает девушка, падая в темноту...

***
Дина открывает глаза: над нею склонился седой мужчина.
- Как ты себя чувствуешь, девочка? - ласково спрашивает он.
- Все хорошо, Ваше Величество, - шепчет Дина, - Город спасли?
Мужчина удивленно смотрит на нее, потом уверенно отвечает:
- Конечно, дорогая моя, а как же могло быть иначе? А теперь - спи, потому что теперь, я тебе это обещаю, теперь все будет хорошо.
И Дина засыпает, и во сне она видит флаги над башнями и людей, которые пляшут на главной площади и смеются...
А доктор Михельсон снова смотрит на фотографии с выставки. Там, у стенда с проектом "Старый Город", словно настоящий, расположился городок с пятью башнями по крепостной стене..

Ну, что сказать то, взять на себя роль Белинского?
Идея не плохая, только в одном месте я совсем запутался. Хрустальный шарик, в шарике дракон, и девочка обливает этот шарик, и как вода попадает на дракона? Ну хотя во сне всё может быть.

Абсолютно классная дракониха!!!)))

Обожаю твои сказки, Ланочка!!!!!!!!!
Рада снова их все перечитать, а может, что-то новое для себя найду - вдруг не все успела прочитать?)))

Лично мне в этой сказке понравилось воссоединение двух сказок. Так сказать лечения и сна, в котором девочка видимо видела то, что нарисовала. Она жила во сне со своим рисунком.  Правда и доктора такие попались, которые тоже были знакомы с её картиной. Водно городок был маленький, где все друг друга знали. В принципе и картина её говорит о том же.  Не большая крепость.  Где все друг друга знают. Но то,что стражникам игру такую дала, что они даже про охрану забыли- это - ж стерва. Она нибось с врагами за одно.  Хотелось бы услышать продолжение. Да! А чё спросить то хотел? Девочка чем болела?

Галинка, Олюшка, Алиночка, спасибо!
Я тоже дракониху эту полюбила, ну типаж... Откуда свалилась только)))
Эрик, да, городок там маленький, это точно. И наяву, и во сне. А вот чем болела... Боюсь, что это осталось загадкой... Для сказки было важно то состояние, в котором она смогла попасть внутрь этого придуманного городка. А потом она будет туда попадать самыми рахными путями. Мне кажется, что все, что мы придумываем, начинает жить само по себе. Да еще и к нам стучаться...
Ну, вот такое у меня придумалось продолжение. Причем оно стучалось пару недель, пока не заставило сесть и записать)

ХРАНИТЕЛЬНИЦА

Дон-дон-донннн…
Густой звон колокола пробивается сквозь туман. Вокруг ничего не видно – словно в воздух налили молоко. Дина идет, осторожно ощупывая ногой камни под ногами… Ей немного странно пробираться сквозь такой плотный туман. И немножко страшно. Но она продолжает идти на звук колокола, словно корабль в океане плывет на свет маяка.
Постепенно в тумане начинает проступать реальность. Она появляется, словно изображение на мониторе очень старого компьютера с очень медленным соединением – отрывочно, лоскутами… Причем проявляется не только изображение, но и цвет, звук, запах… Дина начинает ощущать тепло камней, по которым она ступает. Это явно древние мудрые камни, которыми выложена несомненно хорошая старая дорога. Все старые дороги хорошие, они проверенны временем и многими людьми, поэтому Дине приятно ступать босыми (ну да, почему-то именно так) ногами по этим разноцветным камням.
Проступает где-то сбоку окошко: оно очень уютное, в нем светится свеча на столе, его обрамляют нежно-розовые шторы… Кажется, что окно висит в воздухе… Дина улыбается и идет дальше. Она начинает ощущать и свою одежду – до пят шуршит роскошная цыганская юбка – Дине всегда нравились такие, но у нее их сроду не бывало. Удивляться Дине лень – настолько все вокруг даже не столько красиво, сколько… правильно…
А еще на Дине чудесная рубашка, сосборенная у ворота, совсем так, как носили в прошлом веке. И лиф, который затягивает и без того тонкую талию девушки. Дина встряхивает копной темных кудрей – и длинные серьги отзываются мелодичным перезвоном. «Наверное, я сплю, - думает Дина. – Я сплю, и во сне я –цыганка… А иначе откуда все эти чудеса?»
На плече девушка обнаруживает сумку… Холщовая сумка, приятно оттягивающая руку своим весом. Тяжелая, значит – есть там что-то… Дина еще не голодна, но вот пить уже хочется. Она открывает сумку и достает оттуда странный красивый шар… Внезапно в шаре нарисовывается драконья морда. Дина вздрагивает и отшатывается. Морда сонно трет глаза и вопрошает:
- Ты ли, матушка? А чего будишь-то?
Дина некоторое время собирает слова и голос, потом осторожно интересуется:
- А ты кто?
Драконья морда округляет глаза:
- Ох, горе-то какое… Ох ты батюшки, - начинает причитать она в лучших рязанских традициях… - Неужто опять память потеряла? Я ж твоя дракониха ручная, от злых рыцарей тобой спасенная, прирученная и очень умная, красивая и послушная… Вот только мужика никак не найду…
Дина прерывает поток сознания драконихи:
- Все-все-все… Верю, помню, чту… Глаша, как же это мы с тобой разминулись? Где ты была? Или это я куда-то исчезала?
Глаша хмурится:
- У меня в шаре время-то не так течет. Я его и не замечаю вовсе. Пока ты меня не позовешь, я вроде как сплю… Значит, это ты куда-то исчезала, точно не я…
Глаша подмигивает:
- Я вылезу, поразомнусь слегка, а?
Дина рассеянно кивает. Глаша выбирается из шара и замирает на полноге:
- А чтой-то это, а? Чего оно только частями?
Девушка пожимает плечами:
- Сама не знаю. Только его все больше. Значит, скоро все появится…
И словно в подтверждение этих слов впереди начинает прорисовываться настоящий замок. Сначала проявляются контуры северной башни – она (Дина это почему-то знает) самая высокая и узкая… Потом контуром прочерчивается стена и начинает ткаться из воздуха толстая и круглая восточная башня. Южная башня – тоже круглая и невысокая, а вот западная – высокая, и на ней развевается удивительный флюгер: девушка с драконом. Дина кивает на флюгер:
- Глаш, они тебе никого не напоминают?
Глаша близоруко вглядывается в фигурки на башне:
- Дина, так это ж мы?
Дорога наконец проявляется вся – до самого замка она выстлана разноцветными булыжниками – желтыми, красными, белыми… По краям дороги изящно притулились кованые фонари. Их изящество и готичность радуют Дину – почему-то она решает, что эта идея была гениальной… «Чья идея?» – возникает мысль. И исчезает. Они идут по широкой улице… Дома в городе почти все не выше двух этажей. Сложенные из разноцветных камней, они радужно переливаются на солнышке витражными стеклышками окон.
Заборов тут, в сущности, нет. Только легкие изгороди, увитые плющом, да кусты шиповника…
Дина приветливо кивает проснувшимся горожанам. Они смотрят на Дину и Глашу и вдруг начинают восторженно махать им руками… Дина озадачена:
- Глаша, ты что-нибудь понимаешь?
Глаша хмуро ворчит:
- Понимаю одно: драконов они не боятся. А вот чему радуются…
Наконец, к Дине подходит старичок… Он вежливо здоровается и спрашивает:
- Надолго ли вы вернулись к нам, Хранительница?
«Ого… - думает Дина, - вот это я попала… Может, я и Хранительница, но тогда город искренне жаль – у меня явная амнезия.»
Она вежливо кивает деду:
- Извините, я здесь совсем недавно…
Дед хитро прищуривается:
- Не беспокойтесь, госпожа Хранительница, я позабочусь, чтобы вас не беспокоили до тех пор, пока вся реальность не восстановится для вас. Вы сейчас, наверное, видите не весь город… Да и помните не все, так?
Дина улыбается смущенно:
- Я вообще ничего не помню… Почти… Хотя сейчас мне кажется, что кое-что…
Старичок кивает:
- Вот именно, госпожа, вот именно. Все вспомнится – нужно совсем немного времени… Это всегда так происходит с Хранителями – пока в них нет нужды, они живут в каком-нибудь мире и совершенно не помнят, кто они на самом деле. Но стоит равновесию мира покачнуться – и Хранитель оказывается в том мире, за который отвечает. А переход этот резко делать нельзя – очень опасно… Потому вам и нужно день-два, чтобы все вспомнить, как оно на самом деле обстоит… Так-то…
Слова деда ошарашивают Дину. В голове начинается какая-то карусель. Чей-то голос явственно произносит внутри где-то «Равновесие… удержать равновесие любой ценой», Дина чувствует, что у нее кружится голова. Дедуля вовремя это замечает и отводит девушку в дом.
Там Дина падает на кровать и мгновенно засыпает. Ей снится город, башни и Глаша, гордо реющая над замком…
***
- Кажется, я проспала на работу!
Дина подскочила с кровати и только тут поняла, что, во-первых, она не дома, во-вторых, она должна что-то вспомнить, в-третьих, а где ее дракониха?
Дракониха… Так, вот теперь Дина вдруг начала вспоминать все и сразу. Словно гирлянда выстроились цепочкой воспоминания: замок, стража, нападение врагов, сражение у замка, спасение короля… Тогда все закончилось хорошо… Вот и флюгер – он же поставлен в честь спасения города ею и Глашей… А дед, у которого она гостит… Да это же тот самый знаменитый дед Нестор, который всегда угощал Дину медом, а Глашу цветочной пыльцой. Удивительно, но драконихи обожают цветочную пыльцу.
Дина аккуратно расправляет цветастое покрывало на кровати и выходит во двор. Вокруг были цветы, одурманивали сладким ароматом, около них деловито жужжали пчелы. Кое-где трудились шмели, выставив из цветков свои хвостики. Вдали снова загудел-зазвонил колокол. Дине на мгновение показалось, что город накрыла серая мгла, тревожное ощущение облачком пробежало по душе. Дина тряхнула кудрями и решительно направилась к деду Нестору. Дед сидел на крылечке кухни и дымил трубкой, затейливо пуская вверх колечки дыма
- А, проснулась, госпожа? – улыбнулся он. – Чайку, может?
- И чайку тоже, но чуть потом, - задумчиво ответила Дина. – Дедушка, а где у тебе моя кольчуга да меч припрятаны?
- Ой, вспомнила, дорогая! – дед засуетился радостно…
- Понимаешь, девонька, последнее время что-то тревожно у нас… Как колокол зазвонит, так непременно что-то происходит. Вот давеча дом у Михея сгорел, а неделю назад – наш обоз разбойники ограбили. Ну и так… по мелочам. А раньше-то у нас ежели и было что нехорошее, так очень редко, почти и совсем не бывало… Городок у нас хороший, доброй рукой, видать, сотворенный
В голове у Дины падает странная фраза: «Голубушка, какой удивительно гармоничный проект! У вас очень добрый взгляд на мир!»
Дина качает головой: ни один психиатр такие диагнозы не ставит, как у нее в эти дни с головой. А все же, что здесь такое происходит? Дина уходит с дедом Нестором в подпол и облачается в кольчугу. Теперь во дворе появляется юная девушка, одетая в рыцарский костюм, конечно, без лат, но в кольчуге, с мечом на поясе. Дед хлопает себя по лбу, исчезает на минуту в другом сарае и выходит оттуда, ведя в поводу лошадку – белоснежную красотку Мишель. Дина подходит к лошади, нежно гладит ее челку, достает буквально из воздуха кусочек сахара.
- Вспомнила, - одобрительно кивает дед Нестор, - лошадки всегда своих хозяев помнят…
Дина свистит залихватски, совсем по-мальчишески. Через минуту слышится шум крыльев – во двор пикирует Глаша.
- Ну и какого… переполоха ты меня свистишь? – сварливо интересуется она.
Дина выразительно щелкает по шару. Глаша тут же меняет тон:
- Сей секунд, хозяйка, разрешите паковаться?
Дина улыбается:
- Мужика-то себе нашла?
Глаша хмуро качает головой:
- Найдешь их, как же… У вас, человеков, с мужским полом еще ничего, хоть и тоже напряженно… А у нас, драконов, они вообще офонарели: по пещерам расползлись, сокровища охраняют… Кому они нужны – сокровища эти… Вымрем, помяни мое слово – вымрем как есть все.
Глаша прицеливается и – втягивается в шар за секунду.
- Молодец, - хвалит Дина и вскакивает на лошадь.
- Дедушка, - говорит она, наклоняясь к старику, - если что – я в замке. У нас в городе все и всегда с замка начинается, так что сначала там и проверим. Кстати, а колокол, он на какой церкви звонит?
Дед Нестор чешет затылок:
- А вот, девонька, в том-то и фокус, что нет у нас колокола такого… И тем более нам такое дело не нравится.
Дина хмурится: невидимый колокол звонит вполне явственно – откуда такое наваждение, да на весь город…
Мишель ступает по камням аккуратно, вышагивая, словно на манеже. Дина улыбается:
- Мишка, будь добра, побыстрее, а? Ты красотка, но у нас много дел…
Лошадка кивает и переходит на быструю рысь. Вот и замок: Дина стучит в ворота, не спешиваясь. Открывается окошечко и высовывается голова какого-то очень юного создания:
- Кто? – ломким басом говорит оно.
- Госпожа Хранительница, балбес! – с легкой иронией отвечает Дина.
Голова исчезает с характерным звуком падения чего-то такого… среднего веса… Потом слышится кряхтение, стоны, пыхтение… Наконец ворота поддаются, медленно сдавая сантиметр за сантиметром худенькому подростку с алебардой. Дина качает головой:
- Прости, страж, но неужели в городе больше нет мужчин? Почему на стражу ставят подростков?
Мальчишка краснеет, бледнеет и отвечает обидчиво:
- Госпожа Хранительница, вы не смотрите, что я ростом не вышел, я уже мужчина, я бреюсь уже…
Дина мягко останавливает пылкую речь:
- Как зовут тебя, воин?
- Януш.
- Вот что, Януш, не обижайся на меня. Просто есть такие места, где должны стоять опытные воины. Ты же, слава богам, ни разу не был в бою?
- Нет, - погрустнел юноша.
Дина улыбнулась:
- Януш, да пусть бы так случилось, чтобы войны тебя обошли стороной… Нет в них ничего хорошего, уж поверь мне, Хранительнице. Куда лучше просто дружеские бои, чтоб не было ни убитых, ни раненых, чтоб никто не плакал, потеряв любимых… Ты еще успеешь стать опытным и сильным воином. А пока… Я выясню, что у вас происходит и попрошу сменить тебя на этом посту. А вот на смотрового башни ты вполне сгодишься: именно там твой цепкий глаз принесет намного больше пользы городу. И когда ты туда попадешь – у меня к тебе просьба: если что необычное увидишь – сразу сообщи мне. На, держи…
Дина достает из кармана свисток. Это свисток необычный – его Дина услышит из любого места. И почему-то ей кажется, что сейчас она поступает верно. Януш бережно принимает у нее из рук свисток, укладывает его за пазуху и говорит:
- Благодарю вас, госпожа…
- Дина, - улыбается девушка, - называй меня просто Дина… Я ведь тоже еще не слишком умудренная опытом Хранительница… Но я очень хочу, чтобы в этом городе все и всегда было в порядке.
Глаша тихонечко шепчет из своего шара:
- Дина, не смущай мальчика, он для тебя слишком молод.
Дина вынимает шар и медленно произносит:
- Если… ты… зеленая… старая… ящерица… еще хоть раз намекнешь мне на возраст – я тебя в жабу превращу!
Глаша виляет хвостом, ну прямо собака, и раскаянно смотрит Дине в глаза… Весь вид ее говорит: бес попутал, хозяйка…
Девушка хихикает и командует:
- Всем выйти из сумрака! Ой, это не из той оперы… В общем, Глаша, вылезай, разомнись, пока есть возможность.
Глаша взвизгивает от восторга и вылетает, сразу набирая высоту, словно военный истребитель… И начинает выкручивать над замком фигуры высшего пилотажа… Януш заворожено смотрит на Глашу, Дина хмурится – какая-то мысль мелькнула в сознании.. А какая… И как она связана с Глашей? Снова доносится густой звон колокола-невидимки. Януш и Дина оба вздрагивают.
- Ты можешь сказать, откуда этот звон? – шепотом спрашивает Дина.
- Нет, - тоже переходит на шепот Януш, - но мальчишки тут в лес ходили… И вот вроде есть там, на дальней опушке, колокольня. Такая старая-старая. И она то видна, то нет. Одни говорят, мол, есть и видели, и рядом ходили. А другие – мол, нет там ничего, пустое место. Я вот и думаю – оттуда и звонит.
Дина задумывается. Опять в голове вдруг слышится чей-то голос: «Нет, как хочешь, а здесь эта церквушка ну никак не смотрится… Да и не пропустят тебе проект с церковью, никак не пропустят… Придется ее убрать…»
Дина пытается зацепиться за эти фразы – они явно могут дать ключ к разгадке… Она задумчиво следит за Глашей, выписывающей круги и выходящей на мертвую петлю и бочку… Затем Дина спрашивает у Януша:
- А еще церкви в городе есть?
Мальчик качает головой:
- Нет в городе церквей, даже часовенки нет. Когда строили – все как положено: замок, ратуша, площадь, даже школа… А потом задумались – церковь же надо. Так вот… Сколько попыток ни было построить хоть часовенку – сгорает. И не сказать, чтобы народ плохой или место нехорошее..
Дина улыбается. Она уже начинает догадываться, что именно здесь и кроется надвигающаяся беда. Что именно в этих фразах общего, и что делать дальше – это пока неясно. Но есть зацепка – и надо бы посмотреть на ту колокольню… Непременно!
Она кивает Янушу:
- Я на башни, а потом мы с тобой пойдем ту колокольню искать. Не побоишься?
Мальчишка бледнеет, краснеет (Дина отмечает, что последовательность изменения краски на лице Януша теперь обратная), но более-менее твердо отвечает:
- Я вас охранять буду, госпожа…
-Дина, просто Дина…
Девушка поворачивается, коротко свистит и начинает взбираться на Северную Башню. Глаша гордо реет неподалеку. Дина входит в башню: там сидит караул – двое седовласых крепких мужичка пьют пиво и режутся в карты. Дина прислоняется к стене и ехидно улыбается… Постепенно один из стражников обращает внимание на девушку:
- Чего надо, красотка? – он осекается, вскакивает, роняя стул, и громко рапортует:
- Госпожа Хранительница, старший караула Гром Рядний.
Дина сохраняет суровое выражение на лице. Честно говоря, она с трудом удерживается, чтобы не накричать на этого самого Грома, который не грянет, пока мужик не перекрестится, видимо.
- Сейчас же объясните, почему во время караульной службы вы пьете и играете в карты! – звонко отчитывает его Дина. – Да еще старший караула! Позор! Сколько ни появляюсь в этой башне – здесь никогда и никто не сторожит, вы как на складе стратегической тушенки служите!
Стражники обалдевают, и Дина соображает, что это опять слегка не из той оперы. Но продолжает в том же тоне:
- Город! Город на вас надеется! Вокруг неспокойно! А вы?! Хоть один стражник сейчас стоит на башне? Хоть на одной из четырех?!
Гром, заискивающе улыбаясь, помчался проверять караулы, а Дина вышла на смотровую площадку… Вдали виднелось…море…»
Когда я успела сделать море?» - слабо удивляется Дина. «А почему я? Почему сделать?» - удивляется Дина, которая, видимо, Дина-два. Девушка грустно улыбается: вот она, шизофрения. А может и еще что похуже. Море, тем не менее, есть… По одну сторону. По другую – горы, по третью – лес. А по четвертую… Поля, поля… Вот где церковь и надо было поставить, - думает Дина. – И чтоб обязательно на холме, и рядом с городом. Пятиглавую… И чтобы часовенка неподалеку тоже была. Говорят, церковные колокола пространство очищают… Дина в это искренне верила. Но та ее жизнь, которая изредка пробивалась чьими-то голосами в подсознание, - в той жизни, кажется, крайне не любили церкви… «Голубушка, вам полностью закроют ваш проект!» Это зазвучал в подсознании чей-то голос. Дина перешла к той стороне, где лес постепенно переходил в поле. По полю текла речка, огибая холм.
- Ну вот, - сказала Дина, - вот же идеальное место для церкви. Так почему никто ее там до сих пор не построил?!
Глаша спикировала к Дине и уселась на краешек стены:
- Как оно у тебя? – словно подружка о свидании вопросила дракониха.
Дина пожала плечами:
- Глаша, ты не знаешь, чего у них церковь никак не строится?
Дракониха задумалась:
- Понимаешь, Дина, - наконец осторожно сказала она, - слышала я такое предание. Будто каждой церкви свое место заранее определено. И если ее на это место не поставить, а попытаться на другом построить, то ничего не получится. Будет храм гореть, разрушаться, да даже взрывать его будут, уж неважно, по какой причине… Потому что не на месте… А если на месте стоит, так никакая революция его не возьмет. А что, тут и правда церкви нет? – Глаша взмыла в небо, покружила и прилетела назад: - А нет, нету у них церкви. И все бы ничего, да место-то у них под нее есть.
Дина встрепенулась:
- И тебе так кажется?
Глаша важно кивнула:
- Абсолютно. Если учесть, что там колокольня-то уже стоит…
- Где! – завопила Дина.
Глаша шарахнулась со стены, успев в процессе падения встать на крыло и удержаться…
- Ты это… в следующий раз сначала хотя бы поленом стукни… по голове… А то сразу орать на ухо…
Глаша сердилась – не каждый раз удается так напугать дракона, чтобы он упал. Дина смутилась:
- Прости, Глаша… Но правда же – ты видела колокольню?
Глаша отодвинулась подальше от Дины, усевшись попрочнее:
- Видела, правда, есть…
- Место надо показать…
Дина ринулась было вниз… Потом спохватилась, вернулась:
- Гром!
Мужик вылетел из караулки:
- Слушаю, госпожа Хранительница!
- Сменить караульного Януша у ворот! Я его забираю с собой для выполнения особо важного поручения…
- Есть, госпожа! – словно ветром сдуло начальника караула, а Дина свистнула Глаше и пошла к воротам.
***
У ворот наблюдалась чудесная картина: Януш стоял, высунув голову в окошко, а, соответственно остальное туловище болталось по внутреннюю сторону. Окошко было высоковато, потому паренек подтягивался на руках и болтал ногами в воздухе… При том вопрошал строго, словно крепко стоял на ногах, а не висел, словно новобранец на турнике.
- Кто идет?!
Из-за ворот послышался нечто неразборчивое…
- Кто, я спрашиваю!
Дина подошла поближе и похлопала паренька по спине:
- Подвиньтесь-ка, господин страж…
Она выглянула в окошко: по ту сторону ворот стоял странного вида мужик, весь заросший бородой и прочими волосами, ибо непонятно было, где у него заканчивается борода, где волосы, где усы – только два темных глаза недобро выглядывали из-под густых бровей.
- Ась? Мы есть нездешние… Мы есть далеко ехать, три штуки день ехать.
- И зачем ехать-то? – удивилась Дина.
Мужичок кинул еще более колючий взгляд на нее:
- А продавать, покупать… Мы хороший товар иметь, мало деньга, много товар.
Сверху раздалось звонкое:
- А ну-ка покажи свой товар! Таможню проходили?
Мужик вздрогнул, съежился, как-то боком глянул вверх и увидел Глашу. Надо признать, что Глаша была драконихой не первой молодости. Вероятно, даже и не первой красавицей. Но все же вряд ли стоило ее вот так пугаться… Мужик подскочил, подобрал полы чего-то фасона зипун летний, и рванул к повозке… Повозка –самоходка шустро развернулась и через минуту исчезла за холмами…
- Уж да, - протянула Дина, - вот и думай: то ли они драконов никогда не видели, то ли у них там что-то нечисто в возке-повозке…
Януш кивнул:
- Мне они тоже совсем не понравились. Глаза у мужика недобрые.
Дина щелкнула пальцами:
- Вот крутится что-то, а? Где я эти глаза видела? Так сказать, бонжур, се, понимаешь, ля ви? Вот откуда эта чушь и с этим мужичком?
Януш недоуменно пожал плечами.
- А главное, понимаешь, он у меня почему-то связан с той самой церквушкой, которую в вашем городе так и не построили…
И Дина задумчиво порылась в сумке, надеясь выудить оттуда что-нибудь полезное… И вытащила оттуда лист бумаги, свернутый в трубочку… Они с Янушем развернули лист и охнули одновременно: на листе был нарисован город… Все дома, улочки, замок… И море, и лес, и.. стройная легкая церковь поднималась на холме, тянулась к небу своими маковками… Около нее изгибалась река, сверкая на солнышке…
- Не колокольня все же, - задумчиво протянула Дина…
- Красота-то какая, - охнул Ян, - и чего никто ее на том месте не догадался построить?
- Идем, - решительно сказала Дина, сворачивая лист с рисунком.
- Куда?
- Вот на то место идем. А, да… Сбегай-ка за здешним зодчим, дорогой. Он нам тоже понадобится…
Одних их до холма не отпустили. Объяснили, что времена нынче тревожные. Да и колокол снова звенел-гудел, не дай, как говорится, Бог, что случится… Так что на холм взбирались Дина, Януш, зодчий Прокл, и трое стражников из дворца. Вверху накручивала круги и спирали Глаша. Глаша и заметила злоумышленных лучников по кустам. И, прежде чем те открыли огонь, дракониха вырубила всех разом крылом, пройдясь низко-низко на бреющем.
- Интересно, а крокодилы летают? – задумчиво сказала Дина, оглядывая лежащих рядком злодеев.
Глаша с достоинством ответила:
- Еще раз – и я тебе анекдот про мартышку расскажу.
Дина покачала головой:
- Глаша, ты чудо, ты самая удивительная, восхитительная и обаятельная из всех драконов!
Глаша тут же утихла и загордилась.
Лица стрелявших тоже показались Дине смутно знакомыми. Дина пыталась вспомнить, отпустить подсознание полетать и уцепиться за что-то.. Один из злоумышленников приоткрыл глаз и спросил:
- Товарищ, нас за что?
Дина вздрогнула… «Товарищи, не допустим религиозной пропаганды! Только вперед – к городам будущего!»
- Откуда вы? – спросила она строго…
Парень задумался:
- Не помню, - вдруг искренне и удивленно сказал он. – Вот помню, что сюда шел по тропинке, знал, что вы враги и вас надо застрелить, а то вы нас застрелите… А вот… И все… А кто я и где мы?
Он озирался по сторонам, словно ребенок.
- Мне вон тот замок что-то напоминает, - сказал он. – Не могу вспомнить, что…
Дина кивнула:
- Мне вот твоя физиономия тоже… что-то напоминает… Если вы сами не испаритесь, то придется вас в город брать и под арест…
Парень горестно вздохнул:
- Я бы испарился, но не умею…
Вдруг он побледнел и начал показывать куда-то , Дине за спину:
- Смотри, да смотри же… Он появляется… Это…это как, а?
Дина обернулась: на холме медленно, уровень за уровнем росла колокольня. Сложенная из цветного камня, она не была пугающей – она была уютной и домашней. Дина подошла к растущей стене и коснулась ее…
***
- Сегодня у нас предзащита проекта «Старый город». Свой проект и макет города представит Дина Храмова. Прошу вас, товарищ Храмова.
Дина выходит к кафедре. Молодые люди водружают на стол огромный макет города. Там есть башни, замок, дворец, улочки, дома, фонари… С одной стороны плещется море, с другой – лес, на холме стоит церковь, устремляясь маковками в небо… Некоторые в зале ахают от восторга… И тут встает председатель комиссии:
- Позвольте, так сказать, мне…
Он достает платок и вытирает густую бороду…
- Я вот, так сказать, не совсем понимаю, силь ву пле, значит, почему такие восторги? Это что – город будущего? Нет и еще раз нет! Товарищи, господа, друзья мои, кому нужен этот средневековый пейзаж? Я вас спрашиваю? А? А церковь? У нас церковь отделена от государства! Зачем, спрашиваю я вас, строить церковь, если мы еще не снесли старые церкви. Да, согласен, часть из них – памятники архитектуры. Но не все же, товарищи, не все!
- Церковь охраняет пространство города, - тихо говорит Дина.
Оратор резко поворачивается к девушке:
- А? Товарищ Храмова, как вы сказали? Охраняет? Охранять – функция милиции, а не церкви. От чего она там охранять может, от чертей? Короче, мое мнение – рекомендовать товарищу Храмовой проект переделать, так как его идейное содержание не соответствует моральному кодексу нашей эпохи.
Встает преподаватель кафедры, милейший Нестор Михайлович. Он говорит неторопливо:
- Мне кажется, такие города нужны. Нельзя строить только коробки для сна. Нужно строить такие города, в которых люди хотели бы жить. А когда люди живут радостно, то церковь, храм – это символ защищенности – тут я согласен с Диной…
Но тут просят слова поочередно три молодых аспиранта. Они, естественно, выступают против идеологической слабости проекта и за его полную переделку… Дина слушает их, глядя в пустоту. Да, ее проект уже выиграл первое место на выставке в Москве. Да, им восхищались многие гости столицы. Но сейчас она понимает, что проект нужно переделывать – иначе диплома ей не видать. Заседание заканчивается, и грустный Нестор Михайлович спрашивает Дину, закуривая трубку:
- Ну что, голубушка, меняем концепцию? Под город-музей… А вот церковь придется убрать…

***
Дине очень хочется пнуть от души два тела, еще не пришедших в себя после атаки драконихи… Но она помнит, что она интеллигентная девушка… И сдерживается…
- Теперь я знаю, почему здесь нет храма, - говорит она Глаше.
Она подходит к колокольне и ведет пальцем по кладке, словно чертя что-то… Постепенно колокольня расти перестает, но происходит нечто иное: основа колокольни расширяется, выкладывается основание под всю церковь, на все пять глав. Дина чертит, не замечая никого вокруг. Люди замерли, завороженные зрелищем. Церковь растет, ярус за ярусом, камушек за камушком… Вот уже пришел еще народ из города, наблюдают, боясь пошевелиться. На фоне залитого солнцем холма стоит хрупкая девушка, ее руки двигаются, словно в непонятном танце, легко касаясь растущих стен… И, повинуясь летящим движениям ее рук, растет светлый храм: легкий, устремляющийся в небо всеми маковками… И только на рассвете, когда последняя маковка окончательно достроена, девушка опускает руки… К ней подбегают двое: юноша и старик, отводит к костру, поят чаем на травах и укладывают спать, заботливо укрывая одеялом.
Дина спит… Ей снится старинный город. В нем тишина и гармония, мир и уют в каждом доме… А рядом с городом, на холме, возвышается храм, сверкая на солнце куполами… А еще Дине снится странный флюгер на башне замка: девушка и дракон…
Звенит будильник, пора на работу…

Церковь пока целая, а сейчас пора на работу....

Лучше поздно, чем никогда... Олюшка, церковь в проекте пришлось убрать, потому ее не было и в городе. А попав в Город, Дина поняла, что без церкви Город пропадает. И снова ее вернула на место, уже как Хранительница...
Ну, это я, значит, не очень понятно рассказала)))
И прошу прощения, что так давно не заходила - с интернетом постоянно проблемы, медленный он у меня, а еще на нем и работать надо успевать) Сейчас вот отпуск начался, можно и сказку следующую писать)))

Не, полгода точно еще не... или прошло? )))
Зато сколько всего можно нового нарассказывать) За несколько месяцев-то))) Вот еще сказку про Дину начала... Но только половинку написала.

Что-то все у меня в половинках нынче. Начала новую сказку. Пока выложу первую часть... Я ее пишу, только она не так просто пишется, очень хочется чего-то такого, очень сказочного и доброго)

Значит, вот начало этой истории...

Если дойти до старого колодца за деревней, а потом повернуть по заброшенной тропинке в лес, а потом долго-долго идти, никуда не сворачивая, пока тропинка не начнет превращаться в еле заметную ниточку среди травы. А потом пройти еще немножко. Тогда внезапно появится узенькая дорожка, выложенная круглыми камушками самых разных цветов. Дорожка настолько узенькая, что непонятно, кому это понадобилось ее в глухом лесу выкладывать и как по ней обычно ходят.
Потом начнут попадаться странные сооружения. Они больше всего похожи на большие бочки, уложенные на бок да еще наполовину вкопанные в землю. У каждой такой бочки есть дверь и окна, а значит, это все же домики. Кто же в них живет?
*
Рано-рано утром, когда птицы только начинали робко намекать солнцу, что пора бы уже и вставать, а воздух превращался в водянистую массу и норовил залезть за шиворот, Лямки тихонечко распахнул дверь и встал на пороге. Он поежился от утренней прохлады, принюхался и вдруг насторожил острые ушки. Откуда-то явственно пахло приключениями. Такими большими и полными опасностей, сокровищ, возможно, пиратов, разбойников, драконов, магов… Лямки от возбуждения аж подпрыгнул на месте и нервно облизнулся. Его зеленая шерстка встала дыбом и заискрилась, словно ее зарядили электричеством. Рыжие глаза тоже светились от восторга. Лямки быстро нырнул в дом: нужно было рассказать обо всем Шоклю.
Шокль еще спал, уютно свернувшись в круглом гнезде. Во сне он хмурился, что-то шептал и вообще, было понятно, что там, где он бродит, у него какие-то неприятности. Таким образом, Лямки подумал, что разбудить друга сейчас – дело благородное.
Взяв соломинку, Лямки пощекотал другу пятку - пятка дернулась и исчезла под одеялом. Лямки хмыкнул и пощекотал другую пятку… Та тоже втянулась укрытие. Тогда Лямки провел соломинкой около носа Шокля… Шокль чихнул и открыл глаза, пока еще сумасшедшие, как у котенка…
- И кофе, и булочки, и джем… - сказал он, закапываясь поглубже под одеяло… И снова закрыл глаза…
- А может тебе еще рождественскую индейку сразу подать? – ехидно спросил Лямки.
Шокль сразу сел в гнезде и глаза его широко открылись:
- А что? Есть? – жадно спросил он.
- Однако, - озадаченно произнес Лямки и пошел на кухоньку варить кофе. Потому что понял, насколько далек его друг от восприятия новостей о приключении, готовящемся свалиться им на голову.
Надо сказать, дорогой читатель, что Шокль и Лямки относились к немногочисленной группе еще оставшихся на нашей планете нюхачей. Не старайтесь найти их в вашем лесу. Даже если они там и живут, вы не увидите ни их самих, ни их домиков. Нюхачи умеют быть незаметными и выбирать такие места, где ни один человек не бывает. Просто в какой-то момент вы, уже почти выйдя к их деревушке, подумаете: ой, а вон какая хорошая тропинка слева от меня, не пойти ли мне по ней. И свернете с дороги, не доходя до их деревни. Именно поэтому нюхачей никто никогда не видел. И, скорее всего, не увидит. Ну разве что они сами захотят вам показаться.
Зато они видят и чуют все, что происходит в мире. Особенно чуют. Острый нюх у них на приключения, путешествия, необычные вещи, волшебство и даже на опасности. Причем все это притягивает их, как магнит. Странно, что они еще остались на нашей планете… При такой-то тяге к опасностям и приключениям. Нюхачи бывают разные, как и люди, в общем-то. Но кое-что общее у них есть. Это длинный подвижный нос, которым они вынюхивают всякие новости, шелковистая шерстка, покрывающая их целиком, большие оттопыренные острые уши и неуемное любопытство. Живут они в маленьких домиках. По крайней мере, тогда, когда не шастают по свету вслед за очередным приключением, учуянным за много верст.
Но еще недавно была зима, дул суровый северный ветер, домики были занесены снегом и даже сам запах приключений за зиму выветрился. Нюхачи на зиму предпочитают впадать в спячку и отсыпаться сразу за весну, лето и осень. Чтобы потом было побольше сил на путешествия. А вот теперь наступила весна, а значит, подул свежий ветерок и сразу принес массу новостей. А Лямки был первым, кто учуял абсолютно весеннее приключение. Ну, кто рано встает, тому и чуять.
В кухоньке волнующе запахло кофе. Его запах вился от плиты и, завиваясь в колечки, втягивался в спальню… уже через минуту из спальни показался Шокль. Глаза его еще были полузакрыты, но кружку с кофе он нашел безошибочно.
- Кофе-кофе-кофе, - пробормотал он. – А что, уже весна?
Лямки издал восторженный клич нюхачей:
- Пам-па-па-памммм! Весна, дружище! И приключение!
Шокль принюхался:
- Где? Почему я его не чую?
- Потому что ты, соня, еще не проснулся. Пей кофе, открывай глаза, настраивай ушки и носик, потому что скоро мы отправляемся в путь.
Шокль вздохнул, пытаясь свернутся калачиком в кресле:
- Неужели друзья существуют только для того, чтобы будить тебя ранней весной и сразу куда-то тащить…
- А то! – восторженно воскликнул Лямки.
Шокль сделал пару огромных глотков кофе и его шерстка слегка заблестела. Через полкружки кофе глаза у него открылись полностью. Когда кружка опустела, он встал, отряхнулся всем телом и бодро сказал:
- Ну и где мой рюкзак?
Как мы уже знаем, нюхачи обожают путешествия.

2.
Рюкзаки были на месте! Конечно, ведь нюхачи всегда готовят приключенческий рюкзак так, чтобы его можно было привести в боевой порядок очень быстро. Как это делается? Итак, запоминайте первое правило: с собой берется не то, что может пригодиться в пути, а то, без чего нельзя обойтись никак. Если брать все, что может пригодиться, то можно смело оставаться дома. Потому что именно там находится почти все, что может пригодиться. Но идти на поиски приключения с диваном, креслом, чайником, плитой, кофейником, камином, теплыми пледами, сковородами и кастрюлями… Нет, это не для нюхачей. Они отправляются на поиски приключений с очень легким рюкзачком, в котором есть все для того, чтобы добыть все остальное. Нож, веревка, спички, смена одежды, небольшой запас еды, верный арбалет – а остальное надо уметь добывать в дороге.
Итак, Шокль и Лямки только обновили в запасах еду, проверили на прочность оружие – и вышли из дома. Когда они гордо прошествовали по улице – один из соседей высунул нос из-за забора.
- А что? Уже появилось приключение? – с любопытством спросил он.
- Ага, - ответил Лямки, - я первый его унюхал! И мы уже в пути!
Сосед шустро метнулся к дому – оттуда послышались крики, шум, звон чего-то бьющегося. Начиналась приключенческая лихорадка. Но всех соседей ждали свои собственные приключения – нюхачи никогда не ходят толпой в такие походы, потому что приключения, как и сны, у каждого особенные и неповторимые.
По правде сказать, первым на хвост приключению наступил Шокль. Причем в прямом и переносном значении. То есть, хвост реально существовал и Шокль на него наступил. Не успел он сказать «ой-тут-чей-то-хвост», как друзей снесло неведомым вихрем - и очнулись они уже на макушке очень немаленькой ели. Крепко вцепившись в ветку, Лямки спросил дрожащим голосом:
- Шокль, ччччто эттто было?
Шокль цеплялся за ветку пониже, голос у него тоже дрожал:
- Ннне зззнаю… Это ббыл чей-то хххвост…
И тут над лесом начало подниматься то, что, видимо, и заканчивалось хвостом, на который наступил искатель приключений Шокль. Оно было очень большое, долго вывинчивающееся из леса в небо, кольцами… Кольца представляли собой туловище, очень похожее на змеиное, но с гребнем и шипами, очень пестрое и даже местами блестящее. На самом верху этого длинного туловища находилась голова, с огромными раскосыми глазами, длинным носом и рожками на макушке. Все вместе было в точности похоже на дракона, каким его рисуют в Китае (кстати, всегда было интересно, почему это драконы и могут ли они летать). Рогатая голова приблизилась к друзьям и вгляделась в них огромными глазами с вертикальными зрачками и длинными ресницами.
Шолкь и Лямки потихоньку задрожали, вслед за ними затряслась ель, роняя иголки.
- Сейчас вот вспомнил – я так и не позавтракал, - прошептал Шокль.
- Ничего, - успокоил его Лямки, - зато вот оно теперь точно позавтракает… нами.
- Ну да, - прошипел дракон, вглядываясь в неожиданно заговорившие плоды ели, - размечтались. Я не ем животную пищу, я - вегетарианец.
Друзья немного приободрились, хотя иголки с ели все еще падали.
- Но проссстите, - прошипел дракон, - откуда вы взяли, что ессссли я вегетарианец, то можно топать по моему хвоссссту, когда я еще сплю?
- Извините, - осторожно ответил Лямки, - но мы случайно, мы не заметили.
Дракон горестно подпер хвостом голову.
- Вот так всссегда… Стоит найти укромный уголок, залечь поссспать на зиму, как вдруг выясняется, что по этому месту вовсю шляются разные непонятные личности, - грустно сообщил он ели. Ель задрожала сильнее.
- Вообще-то, - заявил нахально Шокль, - зима уже закончилась. Весна на дворе.
Дракон удивленно оглядел Шокля, потом обозрел лес и кивнул:
- Ну да, весна… Тогда мне и правда пора было просыпаться. Но не таким же способом меня будить? Можно было просто позвать меня завтракать.
Шокль почувствовал, что они находят с драконом общий язык, да и вообще, у них намечается взаимпонимание.
- А у нас есть кофе, - сказал он. – Его надо сварить.
- Сварить… кофе… - дракон вздохнул печально. – Ну, варите…
- А вы нас снимете отсюда? – пискнул Лямки.
- Боже мой, - дракон еще раз вздохнул. – Ни по деревьям лазать не умеют, ни по лесу ходить, но на хвост наступать вполне научились.
Он протянул им хвост и спустил друзей на землю. Пристально глянул сверху, покачал головой. Потом на его месте возник огненный вихрь, такой, что друзья аж зажмурились. И когда они открыли глаза, перед ними стоял обычный молодой человек, в пестром, местами даже блестящем костюме, с длинными темными волосами, увязанными в хвост, вот только глаза у него были зеленые и зрачки – вертикальные. Он уселся на землю и сказал:
- Так что там у нас с кофе? Вроде был разговор…

Интересно! И запах кофе донесся до меня...Я-нюхач тоже? :D

Олюшка, ну куда ж мы без дракона? Никак оно не выходит)
Танечка, кофе - это уже половина приключения, так что все может быть)))

Дракон...(мечтательно: симпатишный, одинокий, любит кофе)... А эти, которые нюхачи - это что-то новенькое))) Давай дальше, мне на ночь нужно сказки рассказывать!

Дракон-то симпатишный, но приключения будут со страстями и ужастями)))

Посмотрела на предыдущее сообщение и задумалась: что я тут делала в 5:20, ежели я в это время точно спала... Караул, раздвоение личности, кажется)))


А у меня немножко продолжения написалось про Шокля, Лямки и Дракона... Ну, не так чтобы очень много...


Лямки быстро соорудил костер, а Шокль деловито добыл из рюкзачка котелок под кофе, кучу мешочков со специями и собственно мешочек с кофе. Специи он отмерял внимательно и торжественно, так, что Дракон наконец не выдержал и спросил:
- Дашь заклинание списать?
Шокль с трудом отвлекся от процесса и недоуменно уставился на Дракона:
- Какое заклинание?
- Ну, ты так много всего уже насыпал в этот котелок, причем с таким торжественным видом, что я подумал – это не просто кофе, это колдовское снадобье… А какое снадобье без заклинания?
- Тьфу на тебя, - рассердился Шокль, - вот будешь смеяться – кофе испортишь, не мешай.
Дракон улыбнулся, достал из котомки дудочку и затянул на ней какую-то грустную мелодию. Вскоре кофе был готов, разлит по кружкам, друзья уселись у костра, а дудочка продолжала играть сама по себе, словно заколдованная. Мелодия разносилась над полем и лесом, волшебно отдаляясь и возвращаясь, отразившись эхом от далеких гор. Жизнь постепенно налаживается, - подумалось Шоклю.
И в тот же миг вместо эха от далеких гор прилетел звук, от которого у друзей перехватило дыхание и сердце удрало куда-то сильно вниз, может, и не в пятки, но ухнуло основательно. Звук был тягучим, холодным, жутким, словно ночной вой собаки, избывающей свою тоску всему подлунному миру. Но тогда эта была очень –очень большая собака. Просто мега-собака.
Друзья еще посидели, вслушиваясь в тишину, ожидая, не повторится ли тот звук. Но больше ничего не происходило.
Шокль неуверенно спросил:
- Вы это тоже слышали?
Дракон вопросительно глянул на него:
- Такое жуткое, тягучее, от чего можно поседеть раньше времени?
- Ага, примерно такое, - кивнул Шокль.
- Не-а, - спокойно сказал Дракон и налил себе еще кофе.
Шоклб жалобно глянул на друга, который все еще сидел, навострив уши.
Лямки успокоил друга:
- Слышали мы, слышали, у тебя пока еще не начались галлюцинации, дружище. Ты абсолютно здоров.
- Если не считать того, что сердце теперь где-то в пятках, - пробормотал Дракон. – Хотя в последнее время у многих это обычное для сердца место.
*
Дракона звали Грегом. Он с детства был необычным оборотнем. Плохо тому, кто с детства не похож на сверстников. Например, если дракон растет среди оборотней, или оборотень – среди драконов. Грегу выбирать было не из чего: ни там, ни там ему места не находилось. Оборотни бывают, конечно, разные, но вот чтобы кто-то превращался не в зверя, а в существо иной легендарной расы – такого никто не помнил, не видел, не знал. Да и, между нами говоря, знать не хотел. Родителей Грег не помнил, родни не видел, друзей не знал. Опять же, скажем прямо, и знать не хотел, потому что вечно терпел насмешки, а то и прямую вражду, которая часто порождается непониманием, а оно порождается обычно страхом перед чем-то непонятным.
Потом Грег попал в Долину Драконов, но не в те места, где обитали все драконы, а в уголок, где жил старый дракон-отшельник. Отшельник был очень стар, очень мудр, ничего не боялся и мог понять такое, чего уже никто понять и не пытался. Именно он приютил Грега, научил его всему, что знал сам, помог понять, что одиночество – не самое страшное в мире, потому как внутри каждого существа есть целый мир, надо только открыть его в себе. Он научил Грега никого не бояться, уметь видеть хорошее даже в плохом, научил просто жить в этом мире. И когда отшельник ушел в мир иной, Грег отправился путешествовать. Честно говоря, Шокль и Лямки были первыми, с кем он начал общаться за все эти долгие годы. Грег впервые видел таких созданий. Они не напоминали ему ни обротней, ни драконов, ни людей. И ему вдруг оказалось легко с ними общаться, словно знал их всю жизнь. Ему понравилось то, как спокойно они отнеслись к его смене облика. Они не боялись Грега, не смеялись над ним, не удивлялись ему. Эти малыши вели себя настолько просто и дружелюбно, что Грег вдруг почувствовал, как это хорошо – просто сидеть у костра и пить кофе. И, конечно, странный звук его ни капельки не порадовал. Ему так не хотелось, чтобы именно сейчас что-то нарушило его мирное кофепитие.
*
Грег хотел было отмахнуться от прилетевшего звука.
В конце концов, - подумал он, - горы порой издают странные звуки. Может, то был ветер, протискивающийся сквозь расщелину… Эта мысль попробовала было уютно устроиться в его голове, как вдруг звук донесся снова, но уже сильнее, тоскливее.
- Нда, - сказал Шокль, - а я-то думал списать все на ветер.
Грег фыркнул:
- Я тоже, но что-то не получается… Но пока желания идти и выяснять, что это воет тоже не появилось. А у вас?
- Если мы не пойдем выяснять, что это воет, - хмуро сказал Лямки, - вполне возможен вариант, что оно само придет выяснить, насколько мы съедобны.
Грег кивнул:
- Это вполне возможно, хотя не вижу причин, с чего бы нам не придать себе ускорения в сторону, противоположную источнику звука?
- Не получится, - вздохнул Шокль. – Это закон нюхачей. Если это твое приключение, то оно тебя все равно найдет. И уж лучше ты его, чем оно тебя.
Грег сочувственно глянул на малышей:
- И что, у вас такое часто бывает?
- Ну, как минимум раз в году на нас сваливается наше приключение. Оно обычно именно наше, мы же нюхачи. И почему-то из всех приключений только пару раз нам достались веселые и безопасные.
Лямки вздохнул:
- А чаще всего приключение бывает опасным, страшным, вредным… Ну или просто убийственно мрачным.
- Ребята, так жить нельзя, - решительно заявил Грег. – Это уже получается самовнушение.
- Само… чего? – переспросил Шокль.
- Самовнушение это. Вы уже сами для себя решили, что приключение не бывает веселым. А на самом деле, даже в самом ужасном приключении можно найти массу веселого и интересного.
- Да? – сильно заинтересовался Лямки. – И в этом, которое воет, словно его гложет тоска по всему миру сразу?
- И в нем тоже, - улыбнулся Грег. – А может, это оно так поет…
- Ну-ну… - протянул Шокль. – Раньше я считал Лямки самым неисправимым оптимистом, но, кажется, я сильно промахнулся.
Грег и сам чувствовал, что его картина мира несколько наивна, но ему очень хотелось подарить этим малышам действительно веселое приключение. А для этого нужно было и самому поверить в чудо. Ну а кто сказал, что чудес не бывает? Они бывают, просто им нужно суметь открыть двери. А в закрытую дверь они точно не пойдут.

Дракон романтичный, вот... И я... к камину, на ночь послушать)

Ну, дальше-то страшнее будет...

Кофе – это, конечно, хорошо. Но когда-то надо и продолжать путь, тем более что хорошее приключение не будет долго ждать, оно зовет и манит, каким бы опасным не казалось. Шокль деловито упаковал свои специи и баночку с кофе, Лямки помыл котелок и кружки, а Грег … Ну, он тоже встал и приготовился идти… Ему особенно и собирать было нечего.
Вокруг сновали просыпающиеся жучки, паучки, попадались и мелкие зверюшки, которые торопились поприветствовать весну. Порой они весело пищали приветствия путешественникам, но пару раз друзьям здорово досталось, потому что зверюшки и правда были мелкими, сновали туда-сюда, и трудно было не наступить им на лапы. В частности, Лямки успел почти придавить мышь, не вовремя мелькнувшую под ногой. Мышь остановилась и закричала:
- Большой вырос, да? Под ноги смотри, слон египетский.
Определение «слон египетский» настолько потрясло воображение Лямки, что какое-то время он шел молча, а перед глазами у него рисовались египетские пирамиды, для которых вереница слонов тащила плиты…
Шокль сосредоточенно принюхивался, пытаясь определить дорогу. Заодно он постоянно перед кем-то извинялся, потому что имел больший талант наступать на что-то значимое. Грег посмеивался – хуже, чем попасть ногой на его хвост, Шокль пока еще не сподобился сделать.
Вдалеке замаячили крыши домов, донесся запах хлеба и еще чего-то определенно вкусного. Шокль облизнулся:
- Пироги, всякие там шанежки, расстегайчики… - мечтательно сказал он и ускорил шаг. Лямки очнулся:
- А ну стоять! Куда это ты разбежался?
- Так пироги, шанежки там… - Шокль явно потерял связь с реальностью, учуяв запах еды.
Лямки язвительно напомнил ему:
- Люди там, дорогой, а нам к людям нельзя, мы для них не существуем.
Шокль остановился и вздохнул:
- Но пироги-то для нас существуют…
Лямки загадочно улыбнулся:
- Это да, только ночью и тихо-тихо…
Грег заинтересованно уставился на друзей:
- Это вы типа пироги-то воровать собираетесь, что ли?
Лямки надулся от обиды:
- Мы никогда ничего не воруем, мы просто берем и честно за это платим.
- Это, интересно, чем? – Грег не удержался от иронии в голосе. Ну явно нюхачи не тащили с собой кошель, набитый деньгами.
- А мы им что-то полезное в обмен на еду делаем. Тоже ночью, - объяснил Лямки. – Ну вот мышей выгоняем в поля из амбаров, дрова заколдовываем, чтобы горели хорошо и не чадили, скотину лечим. Мы много чего умеем. Нам только показываться на глаза людям нельзя, это такой закон.
Грег устыдился:
- Коли так, тогда ладно… Только не будем же мы вокруг этой деревни весь день кружить, чтобы ночи дождаться?
- Не будем, - горестно подтвердил Шокль. – Все равно к вечеру еще деревня найдется.
Однако когда они проходили мимо дальней избы, то оттуда, тихонько, чтобы никому не попасться на глаза, их окликнул маленький человечек с густой бородой. Он тихонечко подбежал к Шоклю и сунул ему в руку узелок:
- Угощение вам, друзья, - шепнул он. – Вы там в поле только коровок заговорите, чтоб всегда домой шли и не терялись, а то неспокойно нынче у нас стало. Пропадают коровки-то в лесу, как ни паси. Лады?
И человечек исчез. Шокль понюхал узелок:
- Пироги, - мечтательно протянул он. – Шанежки там…
Лямки озабоченно глянул вперед:
- В лесу нехорошо, стало быть. А что там нехорошо, а? Заговорить-то мы заговорим, но самим надо бы поаккуратнее..
Грег наконец выдавил из себя:
- Это кто хоть был такой?
- А, это домовой… Они нас и видят, и знают. Вот и прибежал за помощью, - пояснил Шокль, прижимая к себе узелок с едой.
Лямки фыркнул:
- Ты там случайно не съешь все, пока мы коровок заговариваем. А то я смотрю, у тебя такая любовь к этому узелку, нежная и трепетная.
Шокль возмущенно что-то прошипел в ответ, но очень неразборчиво, только угадывалось что-то типа «шанежки там»…
Друзья зашли в лес, вовсю принюхиваясь и прислушиваясь. Где-то вдали куковала кукушка. Но путешественники не пожелали спрашивать ее о вероятном остатке лет жизни, и она обиженно умолкла. Больше в лесу не было слышно ничего.
Нормальный лес, - заметил Грег, останавливаясь у корявой ели. – Ни птиц тебе, ни шороха ветвей, ни грибов-ягод. Даже если тут раньше было хорошо, в чем я лично сомневаюсь, то сейчас это больше похоже не на лес, а на загробное царство.
Шокль опасливо оглянулся и зашептал:
- А деревья-то… какие-то все изогнутые, словно их кто узелками завязывал.
- Коровок они тут пасут, - прокомментировал Лямки. – И молочко потом пить не боятся. Смелый народ здесь живет.
- Да, а где коровы-то? – спохватился Шокль. – И где поле?
Грег заметил:
- Нормальные коровы еще и мычат. Или колокольчиками звенят. Как бы нам их найти-то… Давайте я обратно в дракона обернусь, так дело быстрее пойдет.
Он крутнулся вихрем – и вновь перед друзьями вновь появился огромный дракон, отливающий золотом.
Дракон взвился над лесом и утянулся в сторону гор… Друзья боязливо огляделись. Лес и правда напоминал зловещий узор, который путал из черных ветвей злой волшебник в плохом настроении. Шокль глянул себе под ноги и прошептал:
- Лямки, а это еще что?!
Под ногами у них ветвились корни, много корней. Но не это ужаснуло Шокля – корни шевелились.
- Шокль… - Лямки постарался говорить спокойно. – Давай-ка сдадим чуть назад, дорога до этого вроде ничего была. Грег нас найдет, ему сверху все видно.
Мысль была мудрая, почти что философская. Отсупление на заранее подготовленные позиции всегда вещь неплохая, ежели есть куда отступать. Вот только оглянувшись назад, друзья поняли, что отсупать некуда – ветви и корни сплели им неплохую ловушку. Снизу, по бокам и даже отчасти сверху все уже было так затянуто, что не продерешься.
- Лямки, что-то мне этот лес совсем-совсем разонравился, - прошептал Шокль.
И не успел Лямки ответить другу, что и ему этот лес на данный момент что-то не напоминает страну Оз, как под ними что-то зашумело, зашуршало – и друзья провалились в какую-то то ли дыру, то ли нору.

Можно представить, какие там коровки и молочко)))

Мы вот к вам всем семейством пришли сказку послушать.

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

А наш то мышонок на Ваську забрался со страху, видно представил что бы было, если бы на него слон египетский наступил. А не знает мышонок что слоны боятся мышей, потому что те у спяших великанов обгрызают подошвы ног.